Мальчишки стащили треухи и прокричали «ура». Панкрат говорил, что если бы не тёплый ветер, то, пожалуй, и не обколоть бы лёд ребятам и старикам.

А сорока сидела на раките над плотиной, трещала, трясла хвостом, кланялась на все стороны и что-то рассказывала, но никто, кроме ворон, её не понял. А сорока рассказывала, что она долетела до тёплого моря, где спал в горах летний ветер, разбудила его, натрещала ему про лютый мороз и упросила его прогнать этот мороз, помочь людям.

Ветер будто бы не осмелился отказать ей, сороке, и задул, понёсся над полями, посвистывая и посмеиваясь над морозом. И если хорошенько прислушаться, то уже слышно, как по оврагам под снегом бурлит-журчит тёплая вода, моет корни брусники, ломает лёд на реке.

Всем известно, что сорока – самая болтливая птица на свете, и потому вороны ей не поверили – покаркали только между собой, что вот, мол, опять завралась старая.

Так до сих пор никто и не знает, правду ли говорила сорока, или всё это она выдумала от хвастовства. Одно только известно, что к вечеру лёд треснул, разошёлся, ребята и старики нажали – и в мельничный лоток хлынула с шумом вода.

Старое колесо скрипнуло – с него посыпались сосульки – и медленно повернулось. Заскрежетали жернова, потом колесо повернулось быстрее, ещё быстрее, и вдруг вся старая мельница затряслась, заходила ходуном и пошла стучать, скрипеть, молоть зерно.

Панкрат сыпал зерно, а из-под жернова лилась в мешки горячая мука. Женщины окунали в неё озябшие руки и смеялись.
По всем дворам кололи звонкие берёзовые дрова. Избы светились от жаркого печного огня. Женщины месили тугое сладкое тесто. И всё, что было живого в избах, – ребята, кошки, даже мыши, – всё это вертелось около хозяек, а хозяйки шлёпали ребят по спине белой от муки рукой, чтобы не лезли в самую квашню и не мешались.
Ночью по деревне стоял такой запах тёплого хлеба с румяной коркой, с пригоревшими к донцу капустными листьями, что даже лисицы вылезли из нор, сидели на снегу, дрожали и тихонько скулили, соображая, как бы словчиться стащить у людей хоть кусочек этого чудесного хлеба.
На следующее утро Филька пришёл вместе с ребятами к мельнице. Ветер гнал по синему небу рыхлые тучи и не давал им ни на минуту перевести дух, и потому по земле неслись вперемежку то холодные тени, то горячие солнечные пятна.
Филька тащил буханку свежего хлеба, а совсем маленький мальчик Николка держал деревянную солонку с крупной жёлтой солью. Панкрат вышел на порог, спросил:
– Что за явление? Мне, что ли, хлеб-соль подносите? За какие такие заслуги?
– Да нет! – закричали ребята.– Тебе будет особо. А это раненому коню. От Фильки. Помирить мы их хотим.
– Ну что ж, – сказал Панкрат. – Не только человеку извинение требуется. Сейчас я вам коня представлю в натуре.
Панкрат отворил ворота сарая, выпустил коня. Конь вышел, вытянул голову, заржал – учуял запах свежего хлеба. Филька разломил буханку, посолил хлеб из солонки и протянул коню. Но конь хлеба не взял, начал мелко перебирать ногами, попятился в сарай. Испугался Филька. Тогда Филька перед всей деревней громко заплакал. Ребята зашептались и притихли, а Панкрат потрепал коня по шее и сказал:
– Не пужайся, Мальчик! Филька – не злой человек. Зачем же его обижать? Бери хлеб, мирись!

Конь помотал головой, подумал, потом осторожно вытянул шею и взял, наконец, хлеб из рук Фильки мягкими губами. Съел один кусок, обнюхал Фильку и взял второй кусок. Филька ухмылялся сквозь слёзы, а конь жевал хлеб, фыркал. А когда съел весь хлеб, положил голову Фильке на плечо, вздохнул и закрыл глаза от сытости и удовольствия.

Все улыбались, радовались. Только старая сорока сидела на раките и сердито трещала: должно быть, опять хвасталась, что это ей одной удалось помирить коня с Филькой. Но никто её не слушал и не понимал, и сорока от этого сердилась всё больше и трещала как пулемёт.

Орнитолог С. А. Бутурлин пишет: «Сорока обращает на себя внимание не столько пестротой своего наряда, сколько подвижностью и стрекотаньем». Действительно, если идущего по лесу человека заметят сороки, всю дорогу будут сопровождать его их крики. Поэтому неудивительно, что в переносном значении слово сорока обозначает болтливого человека. В. И. Даль записал такие пословицы, отражающие болтливость сороки: Сорока скажет вороне, ворона борову, а боров всему городу . Знать сороку по язычку . Сорока нам на хвосту весть принесла . Есть в русских диалктах и глагол сорочить ‘говорить попусту, болтать’.
В латыни название сороки – pica – тоже стало обозначением болтливой женщины. В романе Петрония Арбитра «Сатирикон» один из героев говорит о жене Трималхтона: est tamen malae linguae, pica puluinaris «…но зла на язык: на перине сорока» (перевод Б. Ярхо). Образным названием болтуна стали слова, обозначающие сороку, во многих европейских языках: англ. magpie , итал. gazza , рум. ţarcă , нем. Elster , исп. urraca . У многих есть выражение ‘трещать как сорока’ (о болтовне): франц. jacasser comme une pie , англ. chatter like a magpie , нем. wie eine Elster schwatzen . Сербы говорят брбљати као сврака ‘болтать как сорока’, поляки paplać (trajkotać ) jak sroka ‘трещать как сорока’, чехи klevetit ako straka ‘клеветать как сорока’. У немцев есть выражение etwas der Elster auf den Schwanz binden ‘пустить сплетню’ (буквально ‘привязать сороке к хвосту’).
У сербов был магический обряд излечения от немоты. Для этого надо было высушить и истолочь в порошок языки десяти убитых сорок и десяти соек. Этим порошком, разведенным в молоке, надо было в новолуние напоить немого, тогда, по народным представлениям, немой должен был обрести дар речи.
Но не только сорока может стать символом болтливости. В русских диалектах в этой роли часто выступают и другие птицы. Диалектное слово острохвост , острохвостка обозначает утку Anas acuta (литературное название – шилохвость ). Переносное значение этого слова ‘сплетница, болтунья’. Самка утки гоголь – гоголка – в уральских говорах обозначает болтунью. Еще одно диалектное слово – сектун – это утка широконоска (Аnas clipeata), в значении ‘хвастун, болтун’ оно засвидетельствовано в говорах Свердловской области. Есть птица варакуша или варакушка – это небольшая певчая птица Luscina svecica, семейства дроздовых, с ярким оперением. Слово же варака в словаре Даля разъясняется так: «тот, кто много говорит попусту, болтает вздор; пустомеля, болтун, болтунья». Неясно, связаны ли птица балабан и рязанское балабан ‘болтун, пустомеля’.
Обратимся теперь к данным других языков. Почему-то особенно богат на птичьи названия болтунов испанский язык. В значении ‘болтун’ употребляются испанские слова picotero ‘свиристель’, calandria ‘степной жаворонок’, grajo ‘грач’. Когда испанцы проникли в Америку, они встретили там новых птиц, отличающихся не меньшей болтливостью, чем европейские сороки или свиристели, поэтому в латиноамериканских странах появились новые обозначения болтунов. В Мексике болтуна могут назвать chachalaca ‘американская свиязь (разновидность утки)’. В Венесуэле и Колумбии его назовут guacharaca ‘древесная курица’.
В английском языке обозначением болтуна могут стать слова jay ‘сойка’ и jackdaw ‘галка’. В исландском для этого употребляется слово skúmur ‘птица поморник (Lestris)’. Итальянцы могут в данном случае употребить слова cornacchia ‘ворона’ и cicalone ‘серая утка, полукряква’. В языке суахили (Африка) болтуна могут назвать chiriku ‘зяблик (Fringilla соеlebs)’. Можно заметить, что подобное переносное значение чаще всего возникает у названий птиц семейств врановых и утиных, но встречаются и другие птицы.
Бывает, что развитие значений идет в другом направлении. От глагола, означающего ‘болтать’ образуется и название болтливого человека, и название шумной птицы. Так произошло с французским словом jaseur ‘свиристель’ ‘болтун’ от jaser ‘болтать, судачить’. Также образовано русское говорушка (от говорить ) – название одного из видов чаек Rissa brevirostris. В испанском языке Венесуэлы, Гватемалы и Пуэрто-Рико есть прилагательное perico ‘болтливый, говорливый’. Это же слово стало обозначать длиннохвостого попугая. История упомянутого выше итальянского слова cicalone , видимо, была такой: cicala ‘цикада; болтун’ > cicalone ‘болтун’ > cicalone ‘серая утка’.
Людям свойственно сопоставлять щебетание птиц с человеческой речью, поэтому в народной культуре есть немало случаев осмысления птичьих криков как слов и фраз. Александр Викторович Гура, давно занимающийся изучением символики животных у славян, собрал обширную коллекцию подобных случаев. Белорусы считали, что птица сверчок пророчит гибель: «Смерть, смерть». Чибис
, летающий над дорогой, спрашивает прохожих: «Чьи вы? чьи вы?» или же дразнится «Вшивик! Вшивик!». Горлица и вовсе восклицает «Придурки!». Поляки говорили, что ласточка призывает расправиться с воробьем: «Widłami go! widłami go! tego psią krew!» ‘Вилами его, вилами его! Этого сукина сына!’. Хорватов удод пугал волком «Vuk, vuk, vuk!» ‘Волк, волк, волк!’. Овсянка просила лужичан «Bur, chyć kłos!» ‘Крестьянин, брось колос’ (обыкновенная овсянка , тростниковая овсянка). Крестьяне Смоленской губернии слышали, как горихвостка хвастается «Я в Питере была, я в Питере была… Питер видела, Питер видела». Жаворонок , расхрабрившись, кричит: «Палячу на нёбу, на нёбу, схвачу Бога за борыду!». А вот в Польше считалось, что жаворонок, взлетев высоко в небо, поет там молитву Ave Maria. Синица указывает крестьянам: «Мужик, носи сено, да не труси». В Полесье грач торопил: «Сей пшаницу скарэй, сей пшаницу, будам падбираць!». Поляков перепёлка призывала к жатве: «Idźite žąć! Idźite žąć!» ‘Идите жать! Идите жать!’. Ворон, сидя на мерзлом навозе, жаловался: «Калач, калач! Не укалупишь!». У Даля приводится пословица «Гусь чевошник, а утка такалка», то есть гусь говорит «Чего?», а утка «Так!».
Словесное воспроизведение криков птиц может служит источником их названий. Например, диалектные названия воробья живец и живчик образованы от его крика «Жив! Жив!». В польском языке есть слово cierpiotka ‘жаворонок’, так как поляки считают, что он кричит «Cierp! Cierp!» ‘Терпи! Терпи!’. Чешское название перепелки pětpeněžka образовано от ее крика «Pět peněz!» ‘Пять монет!’. По восклицанию «Sij luk, sil luk» ‘сей лук!’ хорваты называют голубя клинтуха sijlukac .
Бывало, что голоса птиц сравнивались с речью на иностранных языках. В русской загадке о ласточке говрится: «Шитовило-битовило по-немецки говорило» или в других вариантах «по-татарски депетало», «по-турецки заводило». Болгары считали, что сойка знает 72 языка. Поляк тоже считали крики сойки иностранной речью.
Иногда в связи с интерпретацией криков птиц возникали особые поверья. По полесской легенде, Ной после потопа собрал змей, жаб и прочих "гадов" в мешок и велел своему сыну бросить мешок воду. Однако сын по дороге из любопытства развязал мешок, и гады разбежались по земле. Бог велел сыну исправить случившееся и превратил его в аиста. С тех пор аист, по легенде, и собирает змей, лягушек и жаб, а его крик – это покаянная молитва. В другой полеской легенде рассказывается, что послал однажды Иисус апостолов Петра и Павла покупать коней. Петр с Павлом деньги пропили, а коней украли. Иисус засомневался, куплены ли кони, и опросил двух свидетелей. Кукушка сказала «Купили, купили», а ворон рассказал правду: «Украли, украли». В наказание за ложь кукушка теперь может подавать голос лишь до 29 июня по старому стилю - дня Петра и Павла. Карканье же ворона можно слышать весь год. Распространены легенды о язвительном воробье, который во время мучений Христа, кричал «Жив! Жив!», призывая продолжать пытку. За это ноги воробья связаны невидимыми путами, поэтому он не ходит, а прыгает.

В одном лесу жила очень болтливая Сорока. Никому от неё не было покоя - трещала без умолку, отрывала от дел, рассекречивала все тайны, лезла даже в мысли обитателей леса. Частенько она получала "по заслугам", поэтому перьев вечно не досчитывалась, клюв побаливал, одна нога хромала.

Как-то раз, сорока разболтала всему лесу, что Медведь ужасно боится пчёл. Она, в красках, рассказывала, как он улепетывал от "этих маленьких, полосатых жужжалок", которых ей склевать ничего не стоит, такие они малюсенькие! Медведь ужасно расстроился, никто в лесу не считал его трусом, а с утра уже трое поинтересовались, правда ли, что Медведь боится пчёл? И хотя звери и птицы не доверяли Сороке, но каждому хотелось "навести справки" у виновника очередной новости.

Медведь не умел обманывать, но и сознаваться в своей слабости не хотел, поэтому закрылся в своей берлоге и вздыхал там так тяжело, что, с рядом стоящей ёлки, сыпались иглы.

Сорока была очень довольна собой - она летала без устали и, в десятый раз, рассказывала о трусости Медведя. Лесные жители засомневались, как это такой огромный и сильный зверь может бояться таких маленьких полосатых "козявок".

Собрался тогда народ на полянке, тайком от Сороки, и решил серьёзно проверить её правдивость. Арбитром выбрали Лису, считая её истинным дипломатом.

Лиса улеглась рядом с деревом, в дупле которого жили пчёлы. Ей не пришлось долго ждать... Увидев Лису, Сорока подлетела поближе и, в одиннадцатый раз, стала рассказывать ей о трусливом Медведе. Лиса терпеливо слушала, но когда Сорока прихвастнула о том, что "склевать пчёл ей ничего не стоит, такие они малюсенькие", Лиса медовым голоском проговорила: -А, покажи!". Сорока сначала опешила, но делать нечего, взлетела и села на сучок около дупла. Пчёлы угрожающе зажужжали, но Сорока схватила одну клювом и уже собралась проглотить, как почувствовала такую боль в языке, что чуть не свалилась на землю. Лиса спросила: -Ну, как? Вкусно? И впервые...не получила ответа. Сорока молчала. Лиса, от удивления, тоже. Она же не знала, что язык у болтушки распух и не шевелился, в голове гудело, из глаз катились слёзы.

Подождав ещё немного, Лиса побежала по своим делам, а Сорока полетела к речке, чтобы водой охладить горящий язык. На берегу ей встретился Заяц. Увидев Сороку, он хотел спрятаться, чтобы не слушать её болтовни, но был поражен тишиной. Трещётка молчала и только пила воду большими глотками. -Что случилось? - спросил Заяц. Ответа не последовало...Заяц от удивления совсем окосел и только шевелил ушами. А Сорока молча улетела.

Заяц побежал к Лисе. От любопытства он совсем забыл, что боится её. Оказалось, Лиса тоже не совсем понимала, что произошло. Однако, в лесу стояла такая приятная тишина, что все занялись своими делами и скоро забыли о Сороке.

Дня через три Сороке полегчало, захотелось с кем-нибудь поболтать, и она полетела к подружке Сойке. Вдруг, на дорожке, она увидела Медведя, и уже раскрыла клюв, чтобы посмеяться над ним, как вспомнила о своём языке и...молча...пролетела мимо. Медведь так и сел на муравейник.

С тех пор Сороки трещат только для того, чтобы предупредить об опасности - пооомнят о пчёлах.

Сороку обыкновенную (Pica pisa ) знают все. Это красивая оседлая птица из семейства Врановые, рода Сороки. Ее длина 45 см. Сорока имеет характерное оперение контрастного белого и черного цвета. У нее очень длинный черный с зеленоватым отливом хвост (прекрасный руль) и черные с синеватым отливом крылья. Голова, шея, зоб, спина и верх груди черные. У брюха, низа грудки и полос на плечах окраска белая.

Сорока, фото с сайта http://fondosanimales.com.es/

Сороки живут в Европе, Азии, в Северной Америке и в Северной Африке. Птица чаще селится поблизости человека. Нередко в лесопарках, в городских парках и садах. В больших лесах сороки живут реже. Их не видят в высокогорных областях и на Крайнем Севере. А вот в странах Северной Европы сорок много.

Сороки живут небольшими стаями или поодиночке. В период гнездования держатся парами. Птицы охотно едят насекомых, ящериц и мышей, выпивают птичьи яйца. В их меню входит много вредителей. Всеядная сорока склевывает семена подсолнечника, разных трав, арбузов, дынь и др.

В последнее время четыре сороки стали прилетать к , в которой всегда есть крошки хлеба и крупа для синиц и . Залезть в кормушку сороки не могут, поэтому довольствуются крошками, упавшими на землю сверху. Эти птицы шумно гоняют друг друга, стараясь оказаться ближе к еде. Сороки к нам еще не привыкли, поэтому вмиг улетают, испугавшись любого движения. Поэтому их трудно сфотографировать.

Полет сорок считается тяжелым. Они часто взмахивают крыльями, обычно летят по прямой линии. Когда сорока оказывается на земле, она вышагивает или передвигается прыжками.

На Востоке России, в Восточной Азии и на Пиренейском полуострове живет более мелкая (длина 34 см) голубая сорока (Cyanopica cyanus ) с голубоватыми маховыми крыльями. Некоторые авторы выделяют сибирскую голубую сороку (живущую в Сибири) и испанскую голубую сороку (из Испании). Значительная часть орнитологов объединяет этих красивых птиц в единый вид.

Кроме этих видов есть еще китайская лазоревая сорока (Восточный Китай), красноклювая лазоревая сорока (Гималаи — Непал) и зеленая сорока (Гималаи, Индокитай, Малайзия).

В лесах Южной Азии живут сороки из подсемейства длиннохвостых сорок . В Индии, Китае и на Гималаях встречаются странствующие (английские) сороки , которые относятся к лесным сорокам (Брэм).

Гнездо сорок

Сороки образуют устойчивые пары. Гнездо строят обе птицы. Сооружают шарообразную постройку из жестких ветвей, листьев и глины. Гнездо изнутри выложено подстилкой из травинок, тонких корешков и клочков шерсти животных. Сбоку есть вход, возле которого из глины лепится лоток. Крышу сороки делают из сучьев. Гнездо чаще находится на высоких деревьях и кустарниках, реже — в невысоком кустарнике. В кладке бывает 5 — 8 пятнистых голубовато-зеленых яиц.

Сорока-самка насиживает яйца около 18 — 20 дней. А. Брэм отмечает, что она продолжает насиживать яйца даже тогда, когда в ее теле застряла дробь. Сорока-самец охраняет гнездо и кормит самку по несколько раз в час!

Птенцы сороки

Птенцы остаются в гнезде 3 — 4 недели. Сороки — смелые и заботливые родители. Взрослые птицы кормят своих птенцов мелкими насекомыми, жуками, червями, улитками, а позже и птенцами мелких птиц (зябликов, синиц и др.). Поэтому весной сороки так часто занимаются разбоем, разоряя птичьи гнезда.

Описание поведения сорок дал Джеральд Даррелл в замечательной книге «Моя семья и другие звери».

Я осторожно обхватил пальцами толстого, теплого птенчика и вытащил его наружу. Даже я, при всей своей восторженной любви к птенцам, не мог бы назвать его красивым. У него был толстый короткий клюв с желтыми складками по углам, лысая голова и полуприкрытые мутные глаза, придававшие ему вид пьяного или, скорее, слабоумного субъекта. Морщинистая кожа складками болталась по всему телу, словно наспех и кое-как пришпиленная к мясу черными обрубками перьев. Между худыми длинными ногами торчал большой обвислый живот. Кожа на нем была такая тонкая, что сквозь нее просвечивали внутренности. Птенец сидел на моей ладони, выставив живот, будто наполненный водою шар, и беспомощно попискивал. Поискав внутри гнезда, я обнаружил там еще трех птенчиков, таких же безобразных, как и тот, что сидел у меня на ладони. Чуть подумав и внимательно оглядев каждого из них, я решил взять одну пару себе, а другую оставить матери. Это показалось мне вполне справедливым, я не представлял, какие у матери могут быть возражения. Себе я выбрал самого большого (он быстро подрастет) и самого маленького (у него был трогательный вид), бережно посадил их за пазуху и стал спускаться вниз, где меня поджидали собаки.

Птенцы взрослеют и учатся летать

Сороки, которых люди взяли птенцами и вырастили в своем доме, становятся ручными. Они ненадолго улетают, после чего каждый раз возвращаются обратно. Сорок учат разным забавным фокусам и произношению слов.

Молодые птицы очень подвижные. По словам Конрада Лоренца, они никогда не позволят кошке поймать себя. Сороки мгновенно реагируют на появление любой угрозы.

Джеральд Даррелл описывает взросление двух своих птиц, которым в доме дали прозвище Сороки.

К тому времени, когда подросшие птенцы покрылись перьями, Ларри настолько привык к ним, что совсем забыл об их предполагаемых преступных наклонностях. Толстые, гладкие, болтливые Сороки сидели на краешке своей корзинки и всем своим видом выражали невинность. Все шло хорошо, пока они не начали учиться летать. На первых стадиях обучения Сороки просто срывались со стола на веранде и, отчаянно хлопая крыльями, проносились по воздуху футов пятнадцать, а потом шлепались на каменные плитки. Отвага их возрастала вместе с силой крыльев, и вскоре они уже смогли совершить свой первый настоящий полет, облетев вокруг дома. Вид у них был просто замечательный. Длинные хвосты сверкали на солнце, крылья со свистом рассекали воздух, когда птицы устремлялись вниз, пролетая над виноградными лозами.

«Пестрый хулиган», или Сороки начинают разбойничать

Сороки — знаменитые разбойники. Их не считают общественными птицами. Конрад Лоренц сравнивает их с закоренелым преступником в цивилизованном человеческом обществе. Он отмечает, что у них нет таких сдерживающих регуляторов, которые так привлекают в поведении галок.

Устойчивое словосочетание «сорока-воровка» связано с тем, что сороки действительно тащат к себе самые разные предметы. Одни (нитки, кусочки ткани) — для того, чтобы использовать при строительстве гнезда. Другие — ради развлечения. Те люди, у которых в доме жили сороки, отмечали, что сороки чаще воруют предметы, которыми пользуются люди (очки, наручные часы, косметику, пуговицы и т.п.). При этом они явно забавляются, видя какой переполох начинается при поиске украденных вещей. Не брезгуют сороки и самыми разными блестящими предметами.

Семья Даррелла не раз конфликтовала с Сороками, устроившими разбой.

Поднявшись на холм, Ларри, к своему ужасу, увидел на подоконнике одну из Сорок и громко закричал на нее. Она подала сигнал тревоги, вторая птица сразу вылетела из комнаты, и они обе перепорхнули на магнолию, громко хихикая, словно мальчишки, которых спугнули во время набега на фруктовый сад.
Сороки прочесали комнату не хуже агента секретной службы, разыскивающего похищенные планы. Кругом на полу, как осенние листья, были разметаны листки отпечатанной рукописи и чистой бумаги. Почти все они были изукрашены симпатичным узором из проклеванных дырок. Сороки никогда не могли устоять перед бумагой. Пишущая машинка стояла на столе, как распотрошенная лошадь на арене после боя быков. Лента из нее была выдернута, клавиши перемазаны птичьим пометом. Весь ковер, кровать и стол белели под сугробами бумажных обрывков. Сороки, очевидно, заподозрили в Ларри контрабандиста наркотиков и геройски сражались с банкой соды, рассеяв ее содержимое по рядам книг, так что те напоминали теперь заснеженную горную гряду. На полу, на крышке стола, на рукописи, на кровати и, в особенности на подушке, красными и зелеными чернилами был нанесен необыкновенно живописный рисунок из отпечатков лапок, будто каждая птица опрокинула чернила своего любимого цвета и топталась по ним. Бутылка с синими чернилами, не такими яркими, осталась нетронутой.

Сороки способны к звукоподражанию

Сороки, выращенные человеком, отличаются доверчивостью и назойливостью. Эта умная птица очень общительна. Брэм описывает случай, когда крупный попугай ара несколько месяцев не мог научиться говорить, пока его клетку не поставили рядом с клеткой ручной сороки, которая не замолкала целыми днями. Сначала ара стал передразнивать тараторящую сороку, потом смог выговаривать отдельные слова, выучил новые и называл детей своего хозяина по имени.

Научились воспроизводить разные звуки и Сороки Даррелла.

Прикованные к одному месту, Сороки могли теперь посвящать уйму времени учебе, которая заключалась в твердом усвоении греческого и английского языка и в умелом воспроизведении естественных звуков. В очень короткий срок они научились называть всех членов нашей семьи по именам и с исключительным коварством разыгрывали Спиро. Дождавшись, когда он сядет в машину и немного отъедет от дома, Сороки бросались в угол клетки и кричали: «Спиро … Спиро … Спиро!…», заставляя его нажимать на тормоза и поворачивать обратно, чтобы выяснить, кто его звал. Много невинной радости доставляли им слова «Уходи!» и «Пойди сюда!», которые они выкрикивали по очереди то на греческом, то на английском, к полнейшему замешательству собак. Еще одна проделка, бесконечно их забавлявшая, заключалась в обмане бедных, несчастных цыплят, целыми днями рывшихся в земле среди оливковых рощ. По временам на пороге кухни появлялась служанка и начинала издавать писклявые звуки вперемежку с каким-то странным громким иканьем. Это был сигнал кормления, и все куры, словно по волшебству, оказывались у кухонной двери. Как только Сороки освоили этот призыв, они извели бедных кур вконец.

Пьяные Сороки

Нельзя закончить описание поведения сорок, не вспомнив, как ведут себя пьяные Сороки. Их безобразное поведение удивило даже Даррелла, который впервые столкнулся с необычной ситуацией.

В самом центре стола на очень красивой вазе с цветами сидели Сороки. Похолодев от ужаса, я стал осматривать стол. Ножи и вилки валялись где попало, сливочное масло было размазано по тарелкам и масляные отпечатки птичьих лапок разбегались по всей скатерти. Перец и соль довольно эффектно украшали измазанные осколки разбитой соусницы с острой приправой. И в довершение всего несравненные Сороки опрокинули на стол кувшин с водой.
В поведении преступниц было явно что-то подозрительное, решил я. Вместо того, чтобы немедленно удрать отсюда, они сидели с блестящими, ясными глазами среди изломанных цветов, мерно раскачивались и обменивались благодушными замечаниями. Одна из них, с цветком в клюве, поглядела на меня с минуту восхищенным взглядом, затем неуверенными шагами прошлась по столу и, не удержав на самом краю равновесия, грохнулась на пол. Другая Сорока весело хихикнула, засунула голову под крыло и мигом заснула. Меня поразило такое странное поведение птиц. Потом я заметил на полу разбитую бутылку пива и сразу все понял. У Сорок тут был собственный пир, и они хватили лишнего. Поймал я их без труда, хотя та, что была на столе, пыталась спрятаться под измазанной маслом салфеткой и притвориться, что ее там нет.

© Сайт , 2012-2019. Копирование текстов и фотографий с сайта pоdmoskоvje.cоm запрещено. Все права защищены.

(function(w, d, n, s, t) { w[n] = w[n] || ; w[n].push(function() { Ya.Context.AdvManager.render({ blockId: "R-A-143469-1", renderTo: "yandex_rtb_R-A-143469-1", async: true }); }); t = d.getElementsByTagName("script"); s = d.createElement("script"); s.type = "text/javascript"; s.src = "//an.yandex.ru/system/context.js"; s.async = true; t.parentNode.insertBefore(s, t); })(this, this.document, "yandexContextAsyncCallbacks");